О различном образе жизни фабричных рабочих и служащих, бытовавшем в конце XIX–начале XIX века, продолжает рассказ участник Морозовского клуба Александра Бирюкова.
Бывший трактир И.З. Конфеева в Зуеве (не сохранился)
Почему рабочие пьют? Нужна разрядка от тяжелого труда на фабриках. Как ее получить? В то время только употреблением спиртных напитков, посещением кабаков и трактиров. В Никольском культурно развлекаться и отвлекаться могли только служащие морозовских фабрик. Для них были клубы на Саввинской и Викуловской мануфактурах, они могли посещать спектакли московских артистов, могли и сами участвовать в любительских спектаклях. Всего этого был лишен рабочий — для него вся общественная жизнь – это кабак. Как известно, в Никольском кабаков и трактиров не содержали, поэтому в выходные и праздничные дни большинство рабочих отправлялось «развлекаться» в Орехово или Зуево.
Улица 1905 года в Зуеве — бывшие трактиры, чайные и портерные.
Лепту свое в это внесла и церковь, которая не освятила своим культом такие обряды как игры, хороводы, кулачные бои, зимние городки и пр. Именно эти обряды и помогали в древности и не только крестьянам разрядиться от тяжелого труда во время праздников. Но, все это было признано язычеством, хотя и долгое время сохранялось, как например, кулачные бои.
В комментариях возникали вопросы: где могло собраться такое большое число людей для драки «стенка на стенку»? И вот А. Бирюкова нашла документ из Владимирского архива, где Покровский уездный исправник Харкевич «оправдывается» перед Губернатором о несообщении им о пьяной драке в Зуеве 31 мая 1887 года. Внимательно прочитав документ видим, что речь там идёт как раз о «стенках». Так две темы слились в одном документе.
Рапорт датирован 13 июля 1887 года. Харкевич сообщает, что драки, так называемые «стенки», были и раньше в Зуеве, но проходили они в противоположном от Никольского конце села. С постройкой лав у Никольских фабрик все Зуевские трактиры, винные лавки и портерные были перенесены и сосредоточены в одном конце Зуева, как раз напротив Никольских фабрик. Так как в винных лавках пить водку не разрешалось, то рабочие (и никольские и зуевские) для своих гулянок избрали берег Клязьмы: луг, рядом с вышеназванными заведениями. Бывало, что там возникали ссоры, доходящие до драки. Бывало и так, что некоторые из выпивших выходили полюбовно друг против друга, соревнуясь в силе. К ним присоединялись любители и образовывалась «стенка», которую бывало трудно разогнать. По донесению полицейского надзирателя местечка Никольское участников таких стенок было не более 30-50 человек, дрались всегда на лугу, не входя в Зуево.
В этом доме у Аптекарского переулка в Зуеве был трактир «Золотой якорь» Я. Осипова
Интересно, Харкевич пишет, что надзиратель из Никольского не помогал зуевским полицейским в разгоне драки, потому что в Никольском «есть место, где рабочие собираются гулять во множестве – до 3-х тысяч человек, и, хотя они тут не пьянствуют, однако за спокойствие нельзя поручиться, так как многие рабочие являются на гулянку навеселе, а некоторые даже и пьяными». На мой взгляд здесь речь идет о политических сходках в Сауловском лесу или на другой стороне железной дороги, там же на Крутом.
Харкевич упоминает о том, что раньше местечко Никольское и село Орехово также отличалось полным разгулом рабочих с игрой в «орлянку» и со «стенками». «Стенки», как он указывает, проводились на полотне железной дороги, да не в 20-30 человек, а в 1000 и более. Рабочие так дрались, что мешали движению поездов, которые не раз приходилось останавливать, что вызывало возмущения со стороны жандармского управления железной дороги. Действиями полиции удалось со временем прекратить такие «стенки». Точно также не доходило до больших драк и в селе Орехове, куда каждый праздник стекалась масса рабочего люда.
Так определилось три места проведения «стенок»: 1) противоположная Никольскому сторона села, за Зуевом — это может быть район за Ходынкой, а также в сторону Подгорной, за кладбищем; 2) луг у лав на Зуевской стороне реки рядом с нынешним Аптекарским переулком; 3) полотно линии Нижегородской железной дороги.
Александра Бирюкова, Заслуженный работник культуры МО
